Осел и морковка (СИ) - Страница 71

— Динь, ты знаешь, что такое ученик хотейского мудреца? Тот имеет над ним власть — куда там отцовской! Даже жену или, в твоем случае, мужа выберет, а ученик не смеет против слова сказать.

Я не стала ему сообщать, что Вэнь уже выбрал и именно его. Оставим вкусное на десерт. Подтвердила только, что знаю о своих обязанностях по отношению к учителю. А затем рассказала, о чем случайно услышала вчера. Просто передала весь разговор без комментариев, но Армандо живо меня понял.

— Бедная Дина. Ты ведь привязалась к старичку, я правильно понял? А он только и ждет, когда ты наконец выучишься. Кстати, а что у хотейцев считается критерием готовности ученика к тому, чтобы покинуть учителя?

Хороший вопрос. Не знаю.

— Вэнь мне об этом не говорил. Видимо, учитель сам должен знать, когда ему больше нечего передать ученику.

— Ха! Если твой Вэнь настолько знающий, как ты говоришь, он может учить тебя всю твою жизнь и еще немного.

Ага, только он этого делать не собирается. А неплохо бы. Я еще не знала, как совместить в своей жизни Армандо и старого хотейца, но была уверена: это возможно. Живут же деды в семьях своих внуков. Только желание Вэня соединиться в смерти со своей Ти, чьи одежды я носила, портило всю картину.

— Боюсь, Армандо, что всю жизнь он меня учить не собирается. Ты же это понял. Лучше расскажи, как у тебя жизнь идет.

Он согласился поведать мне все в подробностях, но предупредил, что сделает это завтра. Ментальная связь на таком расстоянии забирает много сил, поэтому сейчас мы оба должны отойти ко сну, чтобы восстановиться. А так он каждую ночь будет меня звать и со мной разговаривать, пока у нас не появится возможность общаться наяву.

Мы прожили у Лея около декады. Я старательно делала вид, что ничего не знаю о мотивах Вэня, но учиться стала не так рьяно. Он даже решил, что я устала, и дал мне день отдыха, который я все равно потратила на чтение очередного трактата по зельям.

Заодно знакомилась со столицей. Мое первое впечатление было обманчивым: стена тут все‑таки была. Окружала она не весь город, а только его центр, где находились дома знати, административные здания и королевский дворец. Еще там были улицы с дорогими магазинами и ресторанами, в которых я на все мои деньги могла купить один раз скромно, без вина, пообедать.

Знаменитый элидианский магический университет располагался на окраине. Вероятно, начали его строить за городом, но теперь разросшаяся Элидиана вобрала его в свою черту. Военная Академия и Академия искусств находились рядом друг с другом на другом конце города. Очень красивые здания, между прочим. Рассмотреть же магический университет мне толком не удалось. Его построили как цитадель: высокие стены и башни скрывали архитектуру построек, а внутрь никого без разрешения не пускали.

Лей был нашим гидом и болтал без умолку. По ходу этой болтовни выяснилось, что он гораздо моложе моего учителя и в свою очередь был его учеником. Первым и самым любимым.

Он достиг в искусстве магии больших высот, но характер имел шебутной и легкомысленный, так что когда Лей сбежал с Хотея на наш материк, никто не удивился. У них там бытует мнение, что здесь земля хаоса, а в такой местности разгильдяй должен был прийтись ко двору.

Лей действительно прижился. По молодости колесил по всему континенту, влипая в разные приключения, о которых теперь он рассказывал со смехом. Если же вдуматься… Аж кровь в жилах стынет. Много раз он бывал на волосок от гибели и только твердость духа и прекрасные познания в магии его спасали.

В конце концов он обосновался в столице государства, наиболее лояльного к магам. Зарабатывал себе на жизнь, изготавливая амулеты. Несмотря на то, что делал он их в Элидиане, большая часть продукции шла в другие страны и продавалась там в качестве оригинальных заморских. Хотейские амулеты везде ценятся очень дорого, по Корталу знаю, поэтому у толстячка денег куры не клевали.

Заодно я узнала, о каких таких женщинах он говорил. Каждый день в дверь черного хода стучались дамы весьма впечатляющих габаритов. В основном это были жены соседних лавочников, но попадались и дамы рангом повыше. Они приносили корзинки, которые опорожняли на кухне. В них обычно содержалось все то, что за обедом появлялось на столе.

Лей перекидывался с ними парой слов и уходил за такой красавицей из дому часа на два — три. Возвращался очень довольный.

Выяснилось, что это все его зазнобы, то есть любовницы. Кушанья являлись платой за удовольствия, тем немногим, чем горожанки могли порадовать своего страстного поклонника. Они души не чаяли в толстячке, а их глупым мужьям в голову не вставало, что можно ревновать жену к этому маленькому, старенькому, толстенькому заморскому недоразумению.

Мужья и не догадывались, но вот спать со столькими женщинами и всех их водить за нос, уверяя, что она — одна — единственная… Это еще ни у кого не получалась.

Катастрофа разразилась как раз тогда, когда мы с Вэнем гостили у горе — любовника. День на девятый, если я не обсчиталась. Причиной того, что наш радушный хозяин прокололся, послужило то, что он всем своим любовницам подарил по амулету. Подарки были разные на вид, но все они представляли из себя ювелирные украшения и все несли одну и ту же функцию: противозачаточную. Наводнять окрестности маленькими хотейчиками было не в его интересах.

Дамы не стали показывать обновки мужьям, на это у всех ума хватило. А вот не похвастаться перед подругами было свыше их сил. Слово за слово… До кого‑то дошло, что все эти украшения — амулеты имеют один источник, а дальше все развивалось по законам жанра.