Осел и морковка (СИ) - Страница 186

186

Армандо из‑за спины фыркнул:

— Бессребреница! Сумму назови в гитах!

Я сделала вид, что не обратила внимание, но капитан хорошо понял моего мужа и, обращаясь к нему, сказал:

— Думаю, суммой вы останетесь довольны. Насчет показаний за себя обещаю, за других расписываться не могу. А вот по тысяче гитов с капитана, по двести с помощников и боцманов и по десяти с матроса мы вам соберем. Гарнизон крепости тоже с долгу не останется. Я лично прослежу. Будет ваша жена самой богатой дамой на побережье.

Капитан Удиар, до сих пор молча сидевший рядом за столом, толкнул меня в бок:

— Соглашайся, девочка. Капитан Дирхейн не зря у Дешерна флагманом командует, мужчина серьезный и слов на ветер не бросает.

Здорово! Теперь не мы его, он нас уговаривает, да еще согласен платить! Сколько же мы с Армандо получим? Если прикинуть… ой, дома посчитаю, когда выяснится, сколько у графа кораблей. Но много, это уж точно.

— Спасибо, капитан, за такое щедрое предложение. Я согласна. А теперь мелкие подробности.

— Какие еще подробности?

— Ну, вы же просите меня провести обряд по разрыву связи на крови? Я и хочу вам объяснить, когда это произойдет и что вам придется делать.

У Дирхейна глаза стали как колеса: большие и во все стороны вертятся. Перепугался, бедняга.

— Нужна кровь?

— Упаси боги! Нужны меры предосторожности! Заклятие на вас наложено очень неприятное и снятие его будет болезненным. Поэтому и проводить мы его будем не сейчас, а через два дня на третий.

У капитана глаза полезли на лоб от непомерной работы мысли:

— А почему не сейчас?

Ой, как трудно объяснять мужикам! Они вечно не о том думают и поэтому простые мысли доходят до них аж на третий день. По крайней мере когда женщины объясняют. Спасибо, Армандо отстранил меня и заговорил сам.

— Капитан, ты же понял, что мы могли сразу порешить эту сволочь графа? Могу сказать: большинство только об этом и мечтало. Тогда бы вы уже лежали трупами и не создавали проблемы. Но мне не хотелось брать на душу столько смертей, да и капитану Удиару тоже. Поэтому мы искали выход, вот только нашла его моя жена. Это понятно?

— Понятно, — как завороженный повторил за Армандо Дирхейн.

— Ну и отлично. Поехали дальше. Снятие привязки — процесс тяжелый. Вы не умрете, но больно будет и силы потеряете. Многие упадут в обморок, большинству пару дней придется в лежку лежать. Как думаешь, если такое случится с командой, для корабля на ходу оно пройдет бесследно?

Капитан схватился рукой за грудь от ужаса.

— Такому кораблю лучше на якоре стоять.

— Точно. Понял наконец. Есть у тебя связь с другими кораблями флотилии?

— Найдется. Дать команду чтобы искали якорную стоянку или в крайнем случае ложились в дрейф?

— Молодец, я как раз об этом. Двое суток им должно хватить, я так думаю. На третьи Армандина приступит к обряду. А ты как считаешь?

— Прекрасный план.

Ну, Армандо, ну хитрец! Чуть — чуть менталки, и красавец — капитан у него с руки ест, никакой привязки не нужно. Вместо недоверия и агрессии — собачья преданность в глазах. А на меня Дирхейн теперь смотрит как на маму родную, когда та пирог испечет. Градоначальник же сидит и радуется.

В общем, флагману Дешерна было дозволено встать на якорь на рейде за умеренную плату и ожидать там своей участи. С переговоров все разошлись довольные друг другом. Недовольным остался только встретившийся нам на обратном пути Мануэль. Его не пригласили, надо же!

Желая как‑то загладить свою вину, познакомила его с некромантом. Тот, едва услышал, что перед ним молодой герцог Верканский, готов был нашего красавчика обнимать и целовать. Оказывается маг в лице Мануэля нашел соотечественника! Да не просто соотечественника, а своего сюзерена. Он не зря принял имя Верканис по названию своей родины! А мне и невдомек.

Некромант утащил парнишку отмечать радостное событие и рассказывать, как здорово все обошлось на переговорах, а мы с Армандо наконец‑то могли побыть вдвоем. Хотя что это я?! Еще надо нашим лысым дамам головы снадобьем мазать! Кстати, за прошедшие пару часов Армандо уже слегка оброс: теперь на голове не пух, а волосики первый сорт. Короткие, но густые и темные. Если и дальше так дело пойдет, он к вечеру обзаведется впечатляющей шевелюрой.

Погладила его по голове и напомнила, что надо помочь бедным дамам. Армандо не стал протестовать, только тяжело вздохнул. Потом прижал меня к груди и прошептал:

— Дина, давай, как эта катавасия закончится, больше никого спасать не будем. А то совершенно нет времени на личную жизнь, ты не находишь?

Еще бы я не находила. Но это он сам виноват. Я шла спасать его одного, а что по пути пришлось спасти еще кучу народу, тут я ни сном, ни духом. Они сами как‑то по пути спаслись и теперь мы с Армандо почему‑то чувствуем себя за них в ответе.

С другой стороны нет худа без добра, за все наши беды и страдания разживемся компенсацией и сможем много лет не заботиться о деньгах. Кстати, тогда, в Оджалисе, я погорячилась. Так торопилась к Армандо, что практически отказалась от вознаграждения. А в сокровищнице Мануэля было немало интересных штучек…

Наверное у меня от возбуждения щиты упали или я слишком глубоко задумалась, но тут услышала голос моего мужа:

— От чего ты там отказалась мое сокровище?

Пришлось распахнуть сознание и показать Армандо картину, как я перебираю найденные в тайном месте амулеты, а вокруг громоздятся сундуки с золотом.

186